Ilya Segalovich

Будучи в Яндексе интерном, делал доклад на тему своей работы. На нем присутствовал Илья (на докладе интерна!) и совершенно буднично задавал нормальные технические вопросы. На тот момент я не знал, кто он такой, а потом, когда узнал, удивился, что CTO Яндекса ходит на такие мероприятия и задает нормальные «low level» вопросы, общаясь с тобой абсолютно «на равных».

Впервые я увидела Илью лет десять назад в офисе Яндекса на Вавилова. Он улыбался. Так он у меня и воспринимается с улыбкой. Да, он бывает серьезным. Если спорит, то искренне, не скрывая эмоций. Честный, умный, добрый клоун.

Последний раз мы общались в лифте по поводу благотворительного проекта, которым я занимаюсь. Он обещал помочь. Чувствовал себя очень неловко от того, что ничего не получалось, и очень обрадовался, узнав, что проблема разрешилась. Очень трудно писать об Илье в прошедшем времени.

О нем многое скажут и напишут: и про роль в развитии российского Интернета и Яндекса в частности, и про «Детей Марии» и про многое другое. Если была бы где-то палата мер и весов для людей, то Илья был бы примером настоящего человека, неидеального, но прекрасного, думающего, искреннего, доброго. Удачи тебе Илья, куда бы ты ни пошел. В такой момент больше всего хочется верить в то, что есть лучший мир, где ты сейчас есть…

Он приезжал на закрытие Открытой олимпиады школьников по программированию в этом году, это было в начале марта. Он почти сразу извинился, что попал сюда случайно, что надо было кому-то приехать, и вот он, дескать, приехал. Он рассказал, что существует ШАД, что Яндекс активно занимается обучением школьников и студентов. Я же, решив подшутить над гостем, подал запрос на авторизацию по Bluetooth, в результате чего у него вылетела презентация. Он, нисколько не обидевшись, сразу заявил, что всегда считал этот протокол Bluetooth недодуманным.

Я, честно, горжусь, что в нашей стране в этом веке существует компания, из-за которой не стыдно за страну. Спасибо Илье, что он так много сделал для того, чтобы она была такой умной и хорошей.

Впервые я услышала про него еще в 2000 году от яндексоидов, и как-то они всегда про него очень ласково и очень уважительно говорили; кажется, я сама его чуть не назвала потом Илюшей при первой встрече. Мы тогда только-только сделали TEDxMoscow в «Вышке» и планировали делать TEDxPerm в сентябре. И подбирали выступающих. Илья был в числе первых, кого хотелось позвать. И вскоре мы с Лешей Каптеревым приехали в Яндекс, чтобы поговорить с ним, выудить хорошую тему для выступления, понять, как все вообще у них устроено и зачем Илья делает то, что он делает. Мы проговорили часа три. Я помню почти все.

Илья рассказывал про геологию и морфологию поиска, про то, что идея зарабатывать собственным интеллектом в 90-е была совершенно бредовой, но они выбрали ее, а не спирт Royal или банки. Про «Детей Марии», поездки на Селигер и про Адама Пэтча. Про жонглирование. Про продукты Яндекса, которые были сделаны, и про те, которые только еще будут. Про то, как пользователи ищут то, что им нужно, и тем самым предоставляют Яндексу еще больше информации, которая непрерывно улучшает поиск. Про то, как удивительно, что маленькая история выросла и так переросла создателей. Про то, что карты устарели, а очень нужно, чтобы карты были правильными. Про то, зачем это все нужно вообще и как важно задавать вопрос «зачем».

И на TEDxPerm он рассказывал про то, как пользователи Яндекса могут помочь «Детям Марии» найти дорогу домой, анонсируя выходившие тогда Народные карты. И в этом выступлении про продукт было так мало продукта. А было так много этики, энтузиазма, скромности, увлеченности своим делом, так много внутренней свободы. И так много любви. Илья был недоволен выступлением, говорил, что смазал. И правда, смазал.

Но вот уже несколько лет прошло, а я так и рассказываю эту историю друзьям и каждый раз понимаю, что она вновь и вновь меня потрясает до слез. И по ней можно сверять себя, как по камертону.

Это был один из немногих людей, которому я мог бы дать характеристику сразу: целеустремленный человек, с которым можно дружить и работать.

Человек великой энергии и цепкого ума. Илья произвел на меня впечатление сразу, редкий случай. Мы говорили с ним о разных вещах, близких мне — о праве, о математике, современных технологиях. И всегда плодотворно.

Мне посчастливилось общаться с Ильей в 1987 году. После окончания Геологоразведочного института Илья работал по специальности во Всесоюзном институте минерального сырья (ВИМС). Там же работала моя мама, в том же отделе, куда пришел работать Илья.

ВИМСу принадлежал летний пионерский лагерь с соответствующим названием «Геолог», где отдыхали дети сотрудников, а в качестве вожатых работали преимущественно сотрудники ВИМСа.

К тому моменту я уже много лет ездил отдыхать в «Геолог» и последовательно прошел все отряды, от самого младшего до самого старшего (первого). И в тот год Илья поехал пионервожатым именно в первый отряд.

Я уже успел повидать много вожатых, но Илья был удивительным человеком, ни на кого не похожим. Он постоянно генерировал разные идеи. В день заезда по традиции нужно было придумать название отряду. Звучали предложения со стандартными названиями: «Костер», «Зарница», «Орленок» и т. п. Илья предложил уйти от штампов и назвать наш отряд «Эверест» — как самую высокую вершину, к которой необходимо стремиться. Часто, шутя, он называл наш отряд по-восточному — «Джомолунгма». Видя, как мы играем в бадминтон, просто гоняя воланчик, он предложил разбить площадку, натянуть сетку и играть на очки.

Он организовал КВН (по тем временам это было большой редкостью) между сборной вожатых и сборной пионеров. Помню, одно из заданий-экспромтов состояло в том, чтобы изобразить без слов кого-то из противоположной команды, а ее игроки должны были угадать, кто это. Я пытался показать человека с горящими глазами, который энергично жестикулировал, пытаясь зажечь публику своими идеями. Большинство угадало, что я пытался показать Илью.

Еще одно его качество — прямолинейность, он мог сказать все, что думает, даже в глаза человеку. Причем это звучало как-то так просто и искренне, что ни у кого не возникало желания обижаться. А его афоризмы и шутки я постоянно вспоминаю.

Естественно, даже непродолжительное общение с таким человеком оставило свой след, и меня очень интересовала судьба Ильи. Мама сказала, что в ВИМСе он долго не задержался и даже подал документы в посольство США для выезда туда. Это было логично, и все равно грустно, что такие люди покидают страну.

Но позже мамин сослуживец сообщил, что случайно видел Илью в Москве. Илья сказал, что ему разрешили въезд в США (кто бы сомневался!), но покидать страну он пока не спешит, так как, по его словам, намечается интересная работа.

Прошло много лет. После окончания института я остался в нем преподавать. Собирая материал для занятий и для диссертации, я часто натыкался в списке литературных источников на материалы, автором которых был И.В. Сегалович.

Прошло еще какое-то время, я еду на машине и слушаю радио «Бизнес FM». В то время там была рубрика «Герои нашего времени», где рассказывалось о людях бизнеса, которые сколотили капитал своими мозгами и при этом сохранили человеческое лицо. Я слышу примерно следующий текст: «Он мечтал стать математиком, учился на геолога, занимается интернет-поиском и подрабатывает клоуном. ... Илья Сегалович, один из основателей Яндекса, такое-то место в списке „Форбс“, столько-то миллиардов рублей».

Я чуть не съехал на обочину от неожиданности. Я, конечно, не сомневался в том, что Илья «далеко пойдет» и я о нем еще услышу, но чтобы это было настолько рядом... Что я практически каждый день пользуюсь трудами его рук и мозгов ... Охватила огромная гордость за себя, что я знаком с таким человеком, сразу стал искать во многом тайный смысл: неспроста я перепробовал множество поисковиков, но интуитивно остановился на Яндексе, впрочем, то же можно сказать и про другие сервисы (Погода, Пробки, Почта и др.).

Прошло еще несколько месяцев, может быть, год, я снова еду в машине и снова слышу ту же рубрику с тем же героем и тем же текстом, только место в списке более высокое и количество миллиардов увеличилось.

Рубрика эта в скором времени перестала существовать, это было неудивительно: подобных героев у нас действительно немного (а такие люди, как Илья, вообще уникальные), а рассказывать об одних и тех же людях, меняя только финансовые показатели, неинтересно.

В какой-то момент мне очень захотелось с ним связаться — задумался о поиске новой работы. Но если бы и не получилось с работой, я понимал, что даже непродолжительное общение с таким человеком может очень сильно вдохновить и зарядить новыми идеями. Хотя надежды на встречу было немного. Найти информацию об Илье и его страницы в соцсетях оказалось делом очень простым. Я послал запрос на добавление в друзья, который сопроводил письмом о пионерском лагере и о гордости за него. Но, узнав обо всем, чем он успевает заниматься, я практически утратил надежду на то, что он откликнется при такой занятости.

Тем не менее через два дня я получил письмо от робота: «Илья Сегалович принял Ваше приглашение и присоединился к Вашему 1-му кругу». А еще через два дня — новое письмо: «Илья Сегалович написал Вам сообщение». Перехожу по ссылке и не верю своим глазам: «Саша, привет! Конечно, я все помню! Давай попробуем встретиться? Я в Москве, можем встретиться в Яндексе, например. Мы ищем хороших людей, это несомненно. :) Могу с утра попить кофе, или в Яндекс подъезжай. Мой email ___________»

Удивительно: с момента, как задумал связаться с Ильей, до момента, как пил с ним кофе в его кабинете, прошло менее недели.

Илья появился в вестибюле Яндекса точно в то время, как назвал, и тут же достал из портфеля и надел беджик (как и на многих фото, он с различного рода беджиками). Это было очень необычно, как будто это был не один из руководителей интернет-гиганта, а рядовой сотрудник. Да и вообще, за то короткое время, что я успел с ним пообщаться (что греха таить, сколько с таким человеком ни общайся, всегда кажется мало), я понял, что Илья не только не утратил своей скромности, но и в остальном все такой же, как четверть века назад: отзывчивый, открытый, генерирующий на ходу разные идеи, остроумный, прямолинейный, говорящий то, что думает.

По окончании нашего разговора он проводил меня до дверей: «Удачи, маме привет, если будут какие вопросы — пиши на почту».

Этого человека хватало на всё и на всех! Даже я, знавший Илью немного, до сих пор испытываю сильную боль от такой потери. Каково же тогда его родным, близким, единомышленникам?

Я видел Илью только два раза в жизни. Ровно две недели назад в рамках Tolstoy Summer Camp я сидел на лекции в первом ряду и слушал о его стремлениях и планах. Кто-то задал вопрос: «А почему дизайн у сервисов Яндекса не единый?» Илья ответил: «Ой, да. Пожалуйста, не говорите — это то, из-за чего у меня самого болит сердце, и мы скоро это исправим».

Илья очень ярко рассказывал об Островах и говорил, как он ждет их появления. Я сидел прямо перед ним и смотрел как он крутил в своих руках зубочистку. Он несколько раз смотрел прямо на меня, рассказывая что-то. После выступления я подошел к нему, желая задать хоть какой-то вопрос, чтобы услышать что-то от такого человека, как он, лично мне. Была очередь и организаторы торопили его. Я стоял в метре он него и хотел сказать что-то, перебив кого-то, а он смотрел на меня и улыбался, будто говоря: «Ну, парень?! Давай, скажи!» Я так и не сказал.

На следующий день я опоздал — места были только в конце. Я сел на предпоследний ряд. Случайно обернувшись, я увидел, что на последнем ряду сидит Илья Сегалович. Я посмотрел на него, и он точно так же улыбнулся, будто говоря «ты что-то хотел?». Я понял, что у меня может больше не быть шанса с ним поговорить. Я встал, обошел ряд и сел рядом с ним. Меня всего трясло — я безумно волновался. Я рассказал ему что-то о себе, запинаясь, и попросил совета и помощи. Он сказал написать ему в Фейсбуке. Я поблагодарил его, встал и опять сел перед ним. Меня все еще трясло и я вбивал в Яндексе «Илья Сегалович facebook». Потом я еще развернулся к нему с телефоном и сказал, что я смогу написать сообщение и что добавил его в друзья. Он сказал «хорошо».

Потом Илья рассказывал о том, как он уехал в Москву поступать, и не поступил в МГУ. Это было мне невероятно близко, я чувствовал сильную симпатию к человеку, которого я видел второй раз в своей жизни.

Мы дружили с Илюшей со школы, четыре года сидели за одной партой. А потом вместе делали Яндекс. Сегодня ночью его не стало. Все случилось слишком быстро и неожиданно.

Последний раз он выступал перед нашими cтамбульскими ребятами в прошлый четверг. Он вышел и сказал: «Здравствуйте, меня зовут Илья». Все засмеялись, и он рассказал про поисковую платформу «Острова».

Не знаю, чем можно заменить его энциклопедичность в технологиях и чистое видение продукта. Но он оставил за собой целое новое поколение программистов, целую школу. А его этические стандарты задали уровень всем нам.

Я познакомился с Ильей в 1997 году. Я работал в «Новом Диске» и мы приехали в Яндекс покупать «морфологию». Во время переговоров за столом были Аркадий, Илья и Елена. Илья мне тогда увиделся аристократичным, вежливым и умным, по всем техническим вопросам отвечал он. С тех пор судьба сводила нас раз в год. Общаясь с ним, я увидел одну удивительную и редкую его способность — он был как будто индикатор. Если разговор уходил в глупость, банальность и самопрезентацию, он не противоречил, не противопоставлял свой огромный авторитет, он просто скучнел. Для того, чтобы понять смысл идеи, ему нужно было от 15 секунд до минуты. Если его глаза не загорались, становилось ясно — что-то не так. Мне кажется, он не был носителем фиксированных принципов, он был стрелкой компаса, даже острием этой стрелки, он указывал направление. И эта стрелка была одним из главных элементов корабля, который называется «Яндекс». Если он будет жить в каждом из нас, мы не собьёмся.

В 2012 году я оказался на конференции YaC на ВВЦ. Все с самого утра ожидали какой-то большой новости, и не зря: на сцене зала № 1 Аркадий Волож презентовал Яндекс.Браузер — к восторгу большей части аудитории. После его выступления я вышел на этаж и увидел Илью, облепленного возбуждёнными участниками конференции, наперебой задававшими вопросы про дальнейшую стратегию компании — Сегалович выглядел, как достопочтенный, но великодушный хозяин мероприятия, и отражал их своими ответами, подобно опытному теннисисту. Его окружал какой-то пузырь вдохновения и уверенности, словно создававший своё гравитационное поле, притягивая всех к себе — я ему поддался и примкнул к толпе, на ходу выдумав какой-то пустяковый вопрос, чтобы «урвать» хотя бы несколько секунд внимания. Вопрос был настолько мелким, что теперь даже не вспоминается, и всё же, когда я с ним вклинился, Илья внимательно выслушал и мгновенно дал точный и исчерпывающий ответ — прямо как Яндекс — после чего переключился на следующий, совершенно не сбавляя темпа.

Всё, что мы делаем, является нашим естественным продолжением — и становится очевидным, от кого созданный Аркадием и Ильёй продукт унаследовал свои ключевые качества. Воображение рисует киберпанковскую картину, в которой часть Ильи перешла в созданный им организм и продолжает жить в сознании сотрудников, серверов и пользователей — если это правда, то пусть пузырь продолжает расти и объединять тех, кто верит в те же вещи, что и человек в его центре. Лично я — верю.

Илья спутывал все планы. Он не хотел слушать, казалось бы, разумные объяснения, почему нельзя сделать по-другому. Можно было обижаться, спорить, злиться, но он был прав — всегда можно сделать лучше. Нужно просто брать и делать.

Для меня он всегда будет примером неравнодушного человека. Человека, которому не все равно. Илья делал мир лучше, день за днем, всегда начиная с себя.

Илюша — мой однокурсник. Группа РФ-81-1. Умнейшая голова, добрейшее сердце, скромнейший человек. Последний раз виделись в 2006 году на встрече выпускников. Илюша, любим, гордимся.

«Более того, именно математика была той платформой, которая необыкновенно объединяла нас всех.» (Илья Сегалович, 4 марта 2012 года)

Илья был очень цельным человеком, не терпящим посредственности и компромиссов. Общение с ним делало всех нас лучше и честнее во всём. Он верил, что каждый из нас в силах сделать этот мир лучше, и сам делал это каждый день.

Я помню Илью в разгар первого серьезного кризиса в Яндексе в 2006 году, когда впервые начала падать доля Яндекса в поиске. Илья, обычно невероятно вежливый и интеллигентный, был очень жестким на внутренних встречах по поиску. Команда тратила огромное количество усилий на улучшение качества поиска, но было сложно, и возникало естественное человеческое желание найти логичное объяснение проблем и смириться с потерей лидерства в технологиях. Илья отказывался слушать объяснения и даже кричал на ребят. Он требовал от них делать лучший в мире продукт и не искать простых путей в решении проблем. Он постоянно поднимал планку для команды, и команда в результате совершала чудо и находила решение. Проблема с качеством постепенно решилась, а вскоре пошли прорывные идеи, начиная с MatrixNet. Благодаря Илье Яндекс научился делать лучшие в мире технологические продукты.

Илья поднимал планку для всех нас во всем, чем он интересовался. Очень показательным было его участие в роли независимого наблюдателя в день выборов президента 4 марта 2012 года, всего за полгода до страшного диагноза. После думских выборов у многих опустились руки, но Илья решил сам добиваться перемен. При этом, по его словам, он был «аполитичным» человеком, не являясь сторонником ни одной партии или кандидата. Илья получил право участвовать в нескольких участковых избирательных комиссиях от имени двух разных партий и вместе со своим приемным сыном Сашей провел два невероятных дня без сна и отдыха, обеспечивая контроль за честностью выборов.

Очень показательна цитата из его «полу-художественного» отчета о событиях того дня: «Представляясь, я каждый раз отмечал, что не являюсь политическим сторонником ни КПРФ, ни Прохорова, а являюсь поклонником математики. В 100% из 100% мне отвечали тем же. Более того, именно математика была той платформой, которая необыкновенно объединяла нас всех.»

Я впервые встретила Илью и Аркадия 14 лет назад, когда искала идеи для инвестиций в Интернет для нашего фонда. Вскоре, естественно, оказалась на благотворительном аукционе «Детей Марии» и познакомилась с Машей.

Очень несправедливо, когда уходят лучшие. Нам будет тебя очень не хватать: твоей принципиальности и честности во всем. Будет не хватать твоих постоянных споров с Аркадием — практически по любым важным темам. В таких спорах рождалась истина и строилась лучшая в мире компания.

Мне довелось встречаться с Ильей всего пару раз. Тогда, в 2007 году, я предложил для только что образуемого журнала «My Way» Сегаловича в качестве героя первого номера. Илья охотно откликнулся на предложение интервью, пригласив к себе в офис Яндекса на Яузе, где мы провели за откровенной беседой пару часов за стаканом отличного кофе (к сожалению, диктофонная запись не сохранилась).

Повторно еще пару часов в конце августа того же года — после его возвращения из отпуска — в фотостудии на Китай-городе, где мы организовали профессиональную фотосессию (хотя Илья был не очень доволен, но фотографии получились отменные, кое-какие он хранил в своем профиле в соцсетях).

Еще была переписка, обсуждение материала. Идея очерка состояла в том, чтобы представить человека в трех совершенно различных ипостасях. Один из основателей и руководителей крупного и коммерчески успешного проекта — поисковой машины Яндекс. Отец многодетной семьи, состоящей в значительной части из приемных детей, и шофер автобуса, развозящий этих детей в школу и на отдых. Клоун, приходящий в детские дома и больницы, чтобы поднять настроение совсем чужим детям, иногда умирающим. И лишь только в конце становилось ясно, что это — одно и то же лицо.

Илья не очень был доволен тем, что он называл «выпячиванием» своей персоны, был против «сусальности», больше настаивал на обсуждении технических деталей поисковика. Но что меня больше всего в нем поразило, это даже не скромность, но некое гипертрофированное чувство вины. По сути, он чувствовал собственную вину (как он говорил, «стыдно») за все происходящее в мире, за все его несправедливости и неустройство, даже за свое собственное существование.

Его тайным героем был Зелл Кравински — американец, эмигрант из России, безвозмездно отдавший все свое имущество бедным, а потом — и свою почку первому нуждающемуся. А его любимым писателем — японец Казуо Исигура (цитата, вначале планировавшаяся для журнальной статьи в качестве эпиграфа, в нее не вошла). Меня же с тех пор не оставляло ощущение, что этот мир — не для него, что земная жизнь его тяготила....

Мы с Ильей были соседями по лестничной площадке. Когда заселялся дом, я знакомился с соседями — и зашел к ним в гости. В большой дружной семье, в которой много детей, царила атмосфера веселья и равноправия. Илья интересно общался с людьми — ему было с человеком либо интересно, и тогда он не смотрел на разницу в возрасте, положении; либо неинтересно — и тогда он не общался.

Сначала я не знал, кто мой новый сосед — просто интересный человек, с которым можно приятно пообщаться на самые разные темы. Когда узнал, сначала удивился, насколько непафосным был такой большой человек. Это потом я понял, что для Ильи была другая мера вещей, людей и их поступков.

Попав в офис Яндекса и увидев происходящее там, я понял, что Илье удалось создать на работе второй дом, где все равны и все ценны.

Нам будет не хватать Ильи — такие люди большая редкость.

Светлая ему память…

Я впервые увидел Илью в 2006 году, когда он приехал в Петербург завлекать нас в Яндекс с целью открыть первый офис разработки вне Москвы. Помню, меня тогда приятно поразили его искренность, открытость, скромность и непосредственность. С тех пор Яндекс вырос в несколько раз, а Илья оставался все таким же — ни слава, ни деньги, ни время его не портили.

Илья потрясающе умел находить контакт с людьми, казалось, он знал почти все про каждого разработчика в Яндексе и мог в любой момент прийти к любому и зажечь одной из своих многочисленных ярких идей. Общаясь с ним, я проникался его видением и получал заряд энергии для реализации тех проектов, над которыми я работал и продолжаю работать. Илья был душой и сердцем компании. Демократичность, искренность, открытость к другим мнениям и умение признавать свою неправоту — те качества Ильи, которые стали чертами культуры Яндекса.

Деятельность Ильи за пределами Яндекса вызывает глубокое уважение. Мне сложно представить, как ему удавалось так хорошо все успевать и в рабочих, и в личных благотворительных проектах.

Илья стал для меня образцом, на которого хочется быть хоть немножко похожим и перенять хотя бы частичку его личных качеств.

Помню, как рассказывала маме: «Представляешь, мам, у нас проходят собрания, на которых обсуждаются квартальные итоги. Включают проектор, запускают презентацию, сотрудники садятся на пол в кружок и обсуждают сделанное. И Сегалович тоже садится рядом на пол и слушает». Мама удивилась, что такой человек, миллионер и создатель поисковой системы Яндекс — и сидит вместе со всеми, на полу!

Прошли времена, когда поиск собирался в коридоре на полу, чтобы обсудить квартальные достижения. А Илюша так и не обзавелся собственным директорским кабинетом, продолжая сидеть вместе с ребятами в опенспейсе. Он был очень простым и при этом невероятно симпатичным. Встретить его в лифте — было счастье. При его присутствии на встречах возникало волшебное ощущение: с этим проектом все будет хорошо.

Помню, как волновалась, когда шла на первую встречу с его присутствием — «там же будет сам Сегалович» — а выходила с ощущением того, что все сбудется. Все будет хорошо.

На конференции РИТ 2011 меня познакомили с Ильей.

Это было в коридоре возле различных баннеров и плакатов. Меня поразило, как Илья выглядел, так как я себе представлял совершенно другого человека: в костюме и довольно заносчивого, в соответствии с рангом. Но это был совершенно обычный человек, за исключением очень добродушного лица и улыбки. Одетый в толстовку и джинсы. Оказывается, я проходил возле него днем раз 10, не меньше. Я был поражен скромностью Ильи.

Во время разговора о возможном совместном проекте Илья задал кучу вопросов, особенно мне запомнился: «Предоставляем ли мы в своем сервисе 2FA?». В итоге за пять минут он разрушил проект в пух и прах!

В конце дня мы пересеклись опять, Илья сказал, что, если я не против, мы можем пройтись до его машины и обсудить проект. Я, конечно, был не против. Оказывается, его не пустили, так как не было пропуска на стоянку возле корпусов, и мы шли до его машины около полутора километров. Илья делился идеями, как и что необходимо сделать, что-то подсказывал.

Это непередаваемое ощущения увлечения за собой, за проектами, как горят глаза и разум наполняется идеями — все невозможное возможно. Я же в это время искал глазами либо джип, либо мерседес, который с водителем бы ждал Илью. Но, к моему глубочайшему удивлению, это был Saab-универсал года так 2003. Мы попрощались, но у меня остались незабываемые и очень яркие и положительные впечатления от общения с Ильей.

Это был человек необычайной скромности и душевной свободы. Хоть мы общались совсем немного, но переживаю, как за очень близкого мне человека.

На него хочется равняться и быть похожим.

Из последних высказываний Ильи:

«Мы все стали инженерами, а по сути остались старшеклассниками матклассов-переростками. Я и сам такой.»

Помню, сидели мы втроем ночью на Бауманской, в коммунальной квартире — Маша, Илья и я — и писали проект для получения грантов на то, что впоследствии (уже без меня) вылилось в «Дети Марии». Склад характера Ильи казался мне тогда (и особенно рядом с Машей) несколько противоречивым. Явно ощущалось, что он не «художник», как все «наши», но что он, сознавая свой аналитически-технический покрой, об этом покрое не то чтобы жалеет, но... активно открыт искусству. Маша, художник с аналитической жилкой, видимо, во многом помогла ему обрести этот баланс.

Пожалуй, это стремление уравновесить природное благоприобретенным сильно помогло Илье в его работе. Аналитикам часто не хватает воображения, что низводит их творчество на уровень компиляции. У Ильи с воображением было всё в порядке. Как-то он привел меня в офис у метро «Ленинский проспект» (компьютеры только появлялись) и чуть ли не час с энтузиазмом рассказывал про новый принцип поисковика и про русский язык. Я, будучи «художником», как ни старался вникнуть в его энтузиазм, так почти ничего тогда и не понял.

Лишь сильные личности в стремлении с самопознанию осваивают что-то для них нехарактерное. Лишь такого рода усилия приводят к действительному творчеству.

Очень сложно положить на бумагу все мысли и эмоции, которые вызывает имя Ильи Сегаловича. Очень ярко в памяти возникают два образа, две фразы.

«Все люди — хорошие». На заре Яндекса именно этот принцип Ильи был положен в основу работы компании — как в отношениях между сотрудниками, так и в работе сервисов. Доброта и открытость Ильи, как через увеличительное стекло, отразилась и на всем ставшем очень большим Яндексе.

Однажды мы ехали с Ильей в машине, слушая бразильский джаз, обсуждали личные вопросы. Это было довольно тяжелое время — 1999 год. И в разговоре промелькнула реплика Ильи о том, что все его личные поступления на год вперед расписаны для «Детей Марии». Илья был не отвлеченно добрым, а активно добрым человеком. Он старался изменить мир, помочь и делал это изо всех сил.

Илья, свет, который ты излучал, отражается в душах очень многих людей. Ты будешь всегда с нами.

Я экс-сотрудник Яндекса. Хотя бывших яндексоидов и не бывает. И вместе с вами я плачу и вспоминаю об Илье. Я очень рада, что мне удалось пообщаться и немного поработать с таким прекрасным, умным и добрым человеком.

Помню первую с ним встречу. Мы сидели в маленькой переговорке на 4 этаже и обсуждали что-то важное. Но с Ильей нельзя было долго говорить серьезно. Он начал качаться на стуле и наматывать на шею разноцветные декоративные веревочки, развешенные вдоль стены. А в другой раз сказал, что он не может смотреть презентацию, пока не разместит все иконки рабочего стола на моем ноутбуке в правильном порядке, т.к. его это отвлекает. Улыбаюсь сквозь слёзы...

Он был потрясающий. И еще ему было не все равно. Не все равно, что происходит в стране и он предлагал варианты проведения честных выборов. Он очень болел за нашу науку и переживал за молодых ученых, хотел сделать так, чтобы им хотелось заниматься наукой. А сколько он сделал для поддержки детей-сирот! Меня потрясает его мужество. Даже когда он уже болел, он продолжал заряжать остальных позитивом и своей доброй энергией.

Когда не знаешь, этично ли ты поступаешь, то всегда можно подумать: а что бы сделал/сказал в этом случае Сегалович? Он пример того, как можно жить, думать, любить, общаться, работать и как не испортиться от денег и известности. Как быть «totally uncool» и не только смеяться в лицо лицемерам, эгоистам и ворам, но и бороться с ними. Я не представляю, как человек мог быть так красив внешне и так прекрасен внутренне. Мы плачем, потому что мы боимся забыть, что такие люди бывают.

А еще я помню это странное ощущение. На встречах с Ильей все в комнате были словно старше его. У него были десятки неожиданных крутых идей. И окружающие приземляли его, говорили о сроках, бюджетах, ресурсах. И чувствовали себя на свои 150 лет. А он говорил о людях, вдохновении, успехах, полете к новым звездам. На сколько лет чувствовал себя он?

Музыка, которую мы слушаем, многое говорит о нас, поэтому вот еще один штрих к портрету Ильи.

За годы совместной работы мы обменялись немалым количеством дисков и плейлистов. «Я купил замечательный диск, только забыл тебе его принести», — так обычно начинался наш меломанский разговор. Но в итоге приносил, диск и вправду оказывался замечательным.

Музыка, которую слушал Илья, была такой же солнечной, как и он сам. Больше всего он любил джаз, блюз, соул, кубинскую и африканскую музыку, скупал диски Putumayo и восторженно ими делился. Слушал Битлз. Классику рока по радио. И — Веру Матвееву. Однажды устроил день рождения прямо на джазовом концерте Билли Кобэма.

В сборники музыки, которыми мы обменивались, включал и неожиданные вещи. Вставит, к примеру, песню группы «Ариэль» «Расскажу тебе, кума» и спросит после, хитро улыбаясь: «Ну как, ты оценил?» Оценить предлагалось не столько саму песню, сколько провокационную последовательность треков.

Вот последний присланный мне Ильей плейлист. Список из 147 песен, которые он слушал совсем недавно.